Нашла в недрах жесткого диска конспект статьи Владимира Баканова из фантастического журнала "Если". Я излагала и сокращала для "Гильдии переводчиков" Ролемансера, поскольку в сети оригинал найти не удалось, а перепечатывать все было не под силу.
Автор – Владимир Баканов, лучший европейский переводчик 2003 года (по итогам ЕВРОКОНА-2004), директор изд-ва «Титул» и организатор школы современного перевода.
Начало излагаю схематично: пожалуй, ничего нового для себя вы отсюда не узнаете, но оно необходимо как вводная часть.
1. «Мы совершенно незаметны»
«Когда критики взахлеб расхваливают книги, о нас и не вспоминают, хотя слова для книги подобрали именно мы.»
2. Немного статистики и истории:
В год в стране выходит примерно 2800 наименований переводных книг. Далее – как хорошо платили переводчикам в советское время (и сквозь какое сито надо было просеяться, чтобы тебе доверили перевод, а также какая «конкуренция» была среди самих произведений), и как мало платят сейчас.
3. Почему так много плохих переводов?
Вследствие причин, обозначенных в предыдущем разделе. В советское время переводили сравнительно мало, в постперестроечное – стали переводить все подряд. Как можно больше, как можно быстрее. «О каком качестве может идти речь, когда двум-трем редакторам надо подготовить в месяц десятки книг?».
4. «А откуда, кстати, берутся плохие переводчики?»
«Вернее было бы изумляться, каким образом еще сохранились хорошие… работу дают практически всем, кто ее просит». Просящих же два типа: либо халтурщики, либо искренние фанаты литературы и процесса перевода.
а) Халтурщики – проще всего. Сами себе представляете, что они могут нагородить. Я долго смеялась над примерами, в основном, касающимися проблемы перевода уже устоявшихся терминов и общепринятых написаний имен. Тут и философ Плато, теолог Томас Аквинат, Генгис Хан, Бейдзин и обитающий в нем Мао Тсе-донг, «гитлеровский полководец Гудерьян (очевидно, армянского происхождения)». Загадочная «арка Ноаха», при ближайшем рассмотрении оказавшаяся Ноевым ковчегом, и «мозаичный закон», более известный как «Моисеев закон».
Оказалось, что, по мнению автора статьи, халтурщики – это не самое страшное. Ведь есть еще категория
б) Искренние любители перевода. «… хотеть – еще не все, надо еще и уметь.» Их переводы бывают трех типов: хорошие, посредственные и ужасные. С ужасными тоже все просто – жалко, но при всем старании у человека не получается, и это заметно. Пример: «он скрестил руки на груди и рассвирепел».
Перевод посредственный отличить сложнее, по-русски все звучит неплохо, но, вот беда, переводчик не сумел передать стиль, дух, а иногда и сам смысл книги. «.. такие переводы – самое страшное зло для литературы…» Плохой перевод заметен, и книга, вполне вероятно, будет переиздана. «Но перевод посредственный вполне способен убить неординарное произведение, сделать его пресным и скучным». Тут я и задумалась, интересно, а какой примерно процент от всех выпускаемых книг сейчас составляют такие вот «посредственные» переводы? Читая Толкиена в оригинале, я совершенно точно читала *другую* книгу, совершенно непохожую на свой русский перевод.
Интереснее всего в этой статье часть про талантливый перевод. Хоть целиком перепечатывай. Рискну изложить… Объясняется необходимость переводческих трансформаций (сам термин не употребляется). «…задача переводчика – создать адекватное произведение на русском языке со всеми сильными и слабыми художественными сторонами оригинала, как можно меньше от этого оригинала уклоняясь». Но вот как выполнить эту задачу – это уже личное дело переводчика, а раз так, раз переводчик вынужден пропускать произведение «через себя», он неминуемо накладывает свой отпечаток. Это и понятно, а как же иначе. Но дело все в том, что восприняв текст именно так, а не иначе, переводчик излагает на языке перевода уже СВОЕ восприятие.
Автор привел фрагменты двух рецензий «великих переводчиц, замечательных мастеров» (по его словам) на одну и ту же книгу, роман Майкла Коуни «Здравствуй, лето, и прощай». Переводчицы обозначены инициалами И.Г. и Н.Г.
И.Г. считает, что большую роль в романе играет «лирическая интонация и определенная старомодность стиля», хотя сцена первой и последней близости героев романа «в переводе потребует значительного смягчения».
Н.Г. же полагает, что сцена близости и последующее за ней шествие по городу нагишом – «…мягко говоря, пересол, а вернее – отдает порнографией».
«… как же по-разному они его переведут!».
Переводчик может максимально близко придерживаться оригинала. Но если при этом он везде, например, вместо «улыбнулся» напишет «ухмыльнулся» - насколько сильно это повлияет на общую эмоциональную окраску, а в конечном счете, и на общий смысл произведения.
В заключение автор справедливо замечает, что тема перевода практически неисчерпаема.
«Если вам интересно, мы готовы продолжить разговор. Разговор о горькой доле переводчика. И незавидной участи читателя».
А я бы хотела привести одну фразу – небольшое дополнение к недавней дискуссии от автора статьи.
«… сейчас названия все больше транскрибируют, а ведь как хорошо звучит в «Трех мушкетерах» улица Могильщиков!»
--------------------------------------------------------
Кстати, не помню, в этой ли статье я прочитала - есть такая писательница, Андрэ Нортон. И есть у нее книга "Аргонавты вселенной" - если не ошибаюсь в названии. Баканов пишет - прочитав "Аргонавтов", многие были в восторге, искали другие ее книги.. и они оказывались на порядок хуже. Те, кто нашел оригинал, удивлялись еще больше. А все дело было в том, что "Аргонавтов" переводили (под псевдонимами) братья Стругацкие. Они не просто перевели книгу, они ее заметно улучшили.
Но.. "что позволено Юпитеру, не позволено быку". Мы с вами не братья Стругацкие.. нам бы перевести поточнее.