Глава 3
Спина Валигара выражала полное отчаяние.
Он пытался приноровиться к мелким шажкам гнома и никак не мог, а Лиора шла за ним и думала, что его надо бы остановить, только непонятно как.
Деррик...
Он был из тех, кого Лиора с удовольствием заполучила бы себе в лучшие друзья. Он был честен и верен, и вечно брал на себя всю грязную работу... Яну повезло, подумала Лиора. Если бы Деррик не ушел, посуду мыл бы он. А он слишком здравомыслящее существо, чтобы целоваться с лягушками.
Но если бы Деррик не ушел... и Валь не пошел к протоке... и Лиора не пошла вслед за ним...
Получается, Деррик своей смертью оплатил их восторг и счастье.
«Почему бы тебе не запомнить раз и навсегда, - сказала себе Лиора, - это не для тебя. Вся эта любовь, все эти поцелуи у реки, все эти девичьи радости... Имоен еще могла бы с этим справиться. А ты – нет. И держись от него подальше».
Но разве она могла? Он обнимал ее ночью, и она чувствовала его дыхание затылком. Он смотрел на нее, когда думал, что она не видит, и у него во взгляде было что-то такое, как будто он видел собственную смерть и был рад встрече. Он целовал ее так, словно она была первой и последней женщиной на земле.
Не то, чтобы она много об этом знала.
Но он был всем, что она хотела об этом знать.
Она хотела догнать его и обнять, и боялась, что он снова сбросит ее руки, и что во взгляде у него отразится досада, но еще больше она боялась, что однажды он посмотрит на нее так, как смотрел Киван из Шильмисты, узнав, кто она на самом деле.
Киван был учителем, и он был другом, и он был тем, чье плавное движение, когда он накладывал стрелу на тетиву, заставляло ее сердце пропускать удар. Он был тем, ради кого она была готова дни и ночи тренироваться и зубрить названия растений, которых никогда в жизни не увидит, чтобы он только похвалил ее. Он был тем, в кого она верила, потому что учитель не предает своих учеников.
Но Киван просто встал и ушел.
И она сказала себе, что больше никогда никому не поверит. Никому, кроме Имоен, конечно, но Имоен тоже больше не было.
Между ней и миром была стеклянная стена, как у тех жутких гомункулусов в подземелье Врага – она даже мысленно боялась назвать его по имени. Он был для нее Врагом. Все, что он хотел – это сделать из нее такого же гомункулуса. Но вместо этого он научил ее, что быть гомункулусом можно не только в пробирке или клетке. Ты вроде бы свободна, можешь выбирать, куда пойти – можешь сесть на корабль до Уотердипа, можешь купить лошадь и уехать в Кормир, можешь наняться охранницей в караван и отправиться в Калимшан. Но на самом деле ты гомункулус, и когда твой создатель захочет потыкать в тебя палочкой, чтобы ты подергался, или проверить на тебе очередное заклинание, ты – оп-па – тут как тут, к его услугам.
И Валигар тоже был таким.
Будем сидеть в соседних колбах, тоскливо подумала Лиора. И смотреть друг на друга через мутную жидкость.
Она догнала Валигара и взяла его за руку. Он стиснул ее ладонь в ответ. Так уже можно было жить.
- Вот, - рука Яна указала на заросли ядовитого рудда. - Вход здесь.
Лиора печально покачала головой – рудд всегда вызывал у нее сыпь. Но Валигара, похоже, меньше всего интересовали такие мелочи, как зуд от сока растения. Он молча последовал за гномом, который скользил в кустах, не задевая ни единого листика.
Под тесно сплетенными ветвями укрывался лаз, откуда тянуло сыростью. Узкий и неудобный проход уходил куда-то вниз, под городскую стену.
- Этот вход знаю только я, - гордо сообщил гном. - Власти придумали столько запретов, что честному изобретателю ничего не остается, кроме как использовать тайные ходы. Иначе вся прибыль уйдет на налоги и взятки за использование запрещенных веществ. Глупость власть имущих беспредельна!
Никто его не поддержал, и гном, вздохнув, первым полез в дыру. Валигар нырнул вслед за ним.
Лиора бросила взгляд на ночное небо. Шундрал, предвестница беды, горела все ярче. А на западе небо потемнело – с моря шла буря.
Ну что ж, философски подумала она, в канализации буря не страшна.
Вопреки ожиданиям, ход вел не в сточную канаву, а в довольно чистый, хоть и сырой коридор.
- Это старые каменоломни, - пояснил Ян. - Отсюда есть выходы в канализацию... А кстати, куда бы вам хотелось попасть, благородный Валигар?
- Мне нужно найти тех, кто схватил Деррика, - отстраненно сказал Валигар.
Пожилой маг, молчавший и время от времени хватавшийся за спину – молодежь задала слишком уж бодрый темп – наконец заговорил.
- Вы, молодой человек, так торопитесь, словно вам не терпится повидаться с Джергалом-Судией. Кого и где вы собираетесь искать? Ваш друг мог быть где угодно, когда его схватили. А на городских камнях вы не найдете следов. Кто бы его ни схватил, все произошло быстро.
Взгляд Валигара ничего не выражал, он смотрел поверх головы мага, как будто тот был просто докучливым прохожим.
Лиора знала это состояние. Такая же она была, когда исчезла Имоен. Вот точно такая же, готовая полезть в любую западню, только бы узнать о ней хоть что-нибудь. А когда случайно видела свое отражение, вздрагивала, потому что у нее был такой же пустой взгляд.
- Так, - сказала она, из последних сил делая вид, что у нее все под контролем. Хотя, конечно, ни пса у нее не было под контролем. - Хватит. Мы достаточно полазили ночью по оврагам, сейчас мы сядем и спокойно все обсудим. Валь, если ты думаешь, что я... что мы позволим тебе сунуть голову в западню – ты ошибаешься.
Рейнджер упорно молчал.
- Вот люди! - всплеснул руками Янсен. - Разве можно так, очертя голову, лезть в... туда, куда солнце не заглядывает? Мы, гномы, никогда так не поступаем. Точный расчет и планирование! Тем более, если имеешь дело с властями. Вы хоть расскажите толком, что за Деррик, и зачем кому-то его убивать! Ян Янсен не выдает чужих тайн, а своих у него просто нет, так что можете не волноваться!
- Валигар, Лиора и Ян правы, - вступил Аномен, сочувственно глядя на рейнджера, - ты поступаешь опрометчиво, и к тому же втягиваешь в это Лиору и... этого я никак не могу допустить.
- Заткнись сейчас же, Ано. Я делаю, что хочу, - зло бросила Лиора. С каждой минутой ей все сильнее казалось, что, пока они пытаются вразумить его, где-то там происходит что-то очень опасное, сплетаются какие-то сети, вьются какие-то клубки змей, и какие-то ямы ждут только того, что они сделают неверный шаг. - И вообще все помолчите секундочку.
Она подошла к Валигару совсем близко и взяла его лицо в ладони. Она была ниже его, и ей пришлось чуть-чуть запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза.
Она никогда не видела чужих глаз так близко, никогда не была так близко к кому-то, чтобы смотреть и видеть все маленькие, еще неглубокие морщинки у глаз и печальную складку рта, и темную, почти черную радужку, и глубокий зрачок, куда ее затягивало водоворотом. У нее закружилась голова, но она смотрела, потому что знала, что где-то там, в глубине, есть то, что не отпускает его, и она должна вырвать этот крючок, как вырывает его рыба, уходящая от рыбака.
Там, в глубине, она увидела Деррика – мальчишку, который учился читать следы, и юношу, который впервые зашел в бордель и позорно сбежал, и молодого мужчину в патруле на границе. Там было все, все, все, что помнил Валигар, а Валигар помнил каждый день, что они провели вместе, и теперь это было все, что осталось от самого верного друга, какого только могут послать человеку боги. Она почувствовала, что теперь это принадлежит и ей тоже.
Валигар молчал, но под взглядом Лиоры его лицо теплело.
- Ты будешь его помнить, - сказала Лиора, и он кивнул и тяжело прислонился к стене.
Обиженный сэр Аномен ковырял пол носком сапога.
- А теперь давайте решим, что делать, - спокойно, как будто ничего не случилось, сказала Лиора.
Заговорили все сразу, перебивая друг друга, и Лиоре пришлось похлопать в ладоши – как это делал когда-то учитель Теторил в Кэндлкипе. Удивительно, но это подействовало – у каждого когда-то был учитель, который использовал этот нехитрый прием, чтобы ученики заткнулись хоть на минуту и соизволили его послушать.
- Так, - сказала она, собираясь с мыслями. - Какой был план? Деррик идет к знакомым контрабандистам и пытается раздобыть карту канализации. Больше ничего он делать не должен был. Он не должен был заходить в таверны, шастать по улицам или встречаться с приятелями. Значит, его могли взять либо те самые контрабандисты – которым совершенно незачем его убивать, денег у него было немного, да и они все же воры, но не убийцы. Либо кто-то увидел его на улице – и этот кто-то знал, что Деррик связан с тобой, Валигар. Кто-то, кто знал вас обоих и при этом знал, что на тебя охотятся.
- Или же кто-то сводил старые счеты, - неожиданно подсказал сэр Аномен.
- Или же кто-то сводил старые счеты, - повторила Лиора, загибая палец.
- Или на него просто напали уличные бандиты.
- Нет, - сказал Валигар. - Деррик... не стал бы драться. Он вырос в трущобах Аскатлы и способен уйти от любого преследователя...
- Стоп. Значит, это был кто-то, кого он знал. Потому что от любого другого он бы скрылся. - Лиора разжала пальцы. - Вспоминай, Валигар. К кому он подошел бы на улице, не ожидая опасности, кто смог бы его настолько отвлечь?
На лице рейнджера отразилась боль и... что это было? Стыд? Горечь?
- Я знаю, кто это был, - сказал он. - Это была Суна Сени. Он ни за что бы не поверил, что она может предать его... нас обоих. Он всегда верил в то, что люди в своей основе хорошие.
Лиора почувствовала острую, жгучую жалость к Валигару, такую, что мгновенно защипало в носу и захотелось тихонько скулить и молить Сильвануса о том, чтобы защитил бедных своих детей.
- Значит, Суна, - сказала она вслух. - Неужели она могла убить его?
- Ей было достаточно выдать его Волшебникам в рясах, - лицо Валигара казалось совсем темным в зыбком свете магического фонаря, выколдованного мастером Джермиеном. - Остальное они сделали бы сами.
- Мастер Джермиен, убивают ли ваши бывшие коллеги пленников при допросе?
Старый маг откашлялся.
- Обычно в этом нет необходимости, как и в пытках. Заклятие подчинения – и человек расскажет тебе сам все, что знает. Но если нужно убрать свидетеля... Да.
Лиора с трудом сдержала ругательства.
А что, если и Имоен уже мертва?
Нет, этого не может быть. Она бы почувствовала. Между ними всегда была странная связь, гораздо более тесная, чем между подругами, потому они и называли друг друга сестрами. Иногда Лиоре казалось, что у них одна душа на двоих, как если бы неведомый шутник взял цельное существо и перемешал его качества, а потом отсыпал каждой девушке половину – Лиоре решительность и храбрость, Имоен – ласковость и самую светлую улыбку на свете; Лиоре – силу мускулов, Имоен – невесомую легкость; Лиоре – веру, Имоен – везение...
Лиоре – надежность, Имоен – любовь.
Нет, она бы почувствовала.
- Мастер Джермиен, а вам известно, что сестру Лиоры похитили ваши бывшие коллеги? - спросил сэр Аномен. - Может быть, вам известно, где они могут прятать пленников или вести допросы? Где вообще находится их резиденция? Я вырос в Аскатле и знаю ее вдоль и поперек, ну, если не считать подземной части...
- Молодой человек, и вы думаете, что ваша юная приятельница так глупа, что не спросила меня об этом в первые же пять минут нашего знакомства? - возмутился волшебник. - Но... я не смог вспомнить. Ничего из того, что могло бы помочь Лиоре.
- Вот – новое преступление перед самой сутью разума! - возмутился Ян. - Они стерли вам память! О, я слышал... среди гномов Аскатлы ходят ужасные слухи о том, к каким методам прибегают эти мерзавцы, но никогда не думал, что собственными глазами увижу тому свидетельство. Примите мои соболезнования, коллега.
- Я вам не... - начал мастер Джермиен, но махнул рукой. И вдруг уставился на гнома расширившимися глазами. - Вы же иллюзионист, - сказал он. - Вы можете вернуть... можете попытаться. Вы воздействуете не на материю, а на разум! Конечно, глупо с моей стороны доверять свои мозги базарному фокуснику – но ведь я все равно ни на что не гожусь. Я даже голема не смог создать. Я просто старая развалина, которая с трудом вспоминает заклинания, выученные на первом курсе магической школы!
- Вы вздорный старикашка! - обиженно заявил Ян. - Я в жизни не показывал фокусов на базаре! Я вам не этот клоун Квэйли, а достойный изобретатель! Но ради тайн, которые хранят ваши заскорузлые, окаменелые, скрипучие мозги консерватора – я согласен.
Оба колдуна уселись на грязный пол, и Ян вытащил монетку. Самую обычную монетку. Лиора смотрела во все глаза – она повидала за свою жизнь множество магов, ее приемный отец был магом Кэндлкипа, а в библиотеке магом был каждый второй. Она путешествовала с Ксаном из Эверески и с Динахейр из Рашемена, она встречала на своем пути бардов, заклинателей, призывателей и даже одного некроманта. Она сражалась с ними и побеждала их.
Но она никогда не видела такого, как Ян Янсен.
Монетка замелькала в пальцах гнома – эх, подумала Лиора, видела бы это Имоен! Блестящий медный диск то пропадал, то появлялся снова, крутился, подпрыгивал и снова оказывался в ладони.
- Следите за монетой, - сказал иллюзионист. - Не сводите глаз с нее!
И его пальцы стали двигаться так, как человеческие точно не смогли бы. Почему-то взгляд Лиоры тоже прилип к ней. Быстрее... быстрее... еще быстрее...
Она выплывала из темноты и над ней светились ужасом темные глаза Валигара. Все тело болело, как будто она пережила самую тяжелую тренировку в своей жизни – болели даже те мышцы, о существовании которых у себя в теле она и не подозревала.
Валигар был еще бледнее, чем раньше, хотя это казалось совершенно невозможным. Как будто его лицо было покрыто серой пылью.
Он держал ее, она лежала головой у него на коленях, и рядом громко молился Хельму Аномен, а Ян Янсен тихо поминал то дядюшку Уве, то бога Баэрвана.
- Что случилось?... - прошептала она. Гортань у нее саднила, как если бы она орала в голос.
- Ты не помнишь? - спросил Валигар. - Ты не знаешь, что ты сделала?
- Нет... Почему ты так на меня смотришь? - Лиора попыталась сесть, и смогла сделать это, только опираясь на рейнджера. Он напрягся – она почувствовала это – но не отодвинулся. Как будто ему хотелось отстраниться, но он заставлял себя быть рядом.
- Ты не помнишь... - повторил он. Потом взял ее голову ладонями и повернул вправо.
Она увидела какую-то кучу мокрого тряпья, какие-то клочья, обрывки, и эта куча шевелилась и стонала, а над ней молился Аномен. На его доспехах была видна кровь.
- Это что?... - пролепетала Лиора.
- Это мастер Джермиен. Ты... ты...
Валигар вдруг буквально затрясся, и несколько долгих секунд не мог унять дрожь, Лиора видела, как прыгают его губы, а лицо словно рассыпается кусочки, как будто нарисованное на фарфоре и разбитое.
- Лиора, кто ты? Ян начал гипнотизировать мастера Джермиена. Ты словно погрузилась в транс вместе с ним, и все шло хорошо. Он начал вспоминать... Ян спрашивал его о прошлом, и он отвечал, а ты просто тихо покачивалась рядом, ничего не было. Ян сказал, чтобы мы тебя не трогали. А потом Ян спросил про убежище волшебников в рясах...
- И тут оно как прыгнет! - Перебил Ян. - В смысле, вы, божественная, создали иллюзию чудовища, надо сказать, на редкость гадкого, это же надо иметь такое воображение. Остальные решили, что вы в него превратились, но меня таким фокусом не обманешь! И прыгнули на мастера Джермиена... пытаясь когтями разорвать его в клочья. Я даже не успел ничего сказать! А уважаемый рыцарь и благородный Валигар испугались зверя – и я их не виню, он был действительно страшный – и едва не бросились наутек. Пока я сумел вас обездвижить... - гном показал на кучу тряпья. - Боюсь, он уже ничего не расскажет, разве что наш сэр рыцарь совершит чудо. Вы пальцами вырвали ему гортань.
Лиора подняла руку. Рука была покрыта кровью чуть ли не до локтя.
- Я... рвала его... когтями... пальцами? Я?!
Она сделала над собой нечеловеческое усилие и попыталась встать. Ее бросило на колени, словно земля стала притягивать ее в тысячу раз сильнее. На четвереньках она отползла в сторону и ее вывернуло так жестоко, как не рвало никогда в жизни, даже когда ей было десять лет и она наелась ядовитых ягод крушинника.
- Лири! - Валигар был рядом, он дотрагивался до ее плеча, и от одной мысли, что это мог быть он, а не старый волшебник, ее вывернуло снова – одной желчью.
- Уйди, - простонала она. - Уйди. Вам нельзя... быть со мной.
Валигар молча стал вытирать ей лицо своим шейным платком, и она увидела на платке кровавые следы.
Аномен все молился, и под сводами старой каменоломни молитва звучала глухо и безнадежно, как печальная песнь плакальщиков.
- Я тебя не брошу, - сказал рейнджер, помолчав. - Я не знаю, что это – проклятие или что-то подобное, но в моих жилах течет кровь Лавока Кортала, и я никого не могу судить. Я буду с тобой.
Лиора попыталась его оттолкнуть, но он перехватил ее руку и сильно сжал.
- Если это проклятие, то уж очень заковыристое, - встрял Ян, - никогда такого не видел. Божественная Лиора обезумела как раз тогда, когда я спросил об убежище, и сделала все, чтобы старик ничего не сказал. Как будто какая-то сила не хотела, чтобы мы это узнали.
- Он умер, - лишенным интонаций голосом сказал сэр Аномен.
- И он... я... он ничего не сказал? - прохрипела Лиора.
- Одно слово, - сказал Ян. - Спеллхолд.
Они снова выбрались на берег протоки. Пока Валигар и Аномен в молчании копали могилу, Лиора ушла к воде – смывать с себя кровь. Она долго возилась, набирая горстями воду и выливая ее на кожаные рукава. Потом плюнула, разделась и нырнула в холодную весеннюю воду, пользуясь темнотой.
Вода обожгла сразу все тело, заколола кожу маленькими острыми шипами. Девушка погрузилась с головой, потом поплыла, раздвигая руками кувшинки, чтобы выбраться на середину реки.
Здесь царил покой, и звезды светили, и Селуна сияла матовым бледным светом. Лиора раскинула руки, легла на спину, позволяя неторопливому течению увлекать ее. Кожа покрылась мурашками, но то ужасное, что разрывало ее изнутри, уходило. Медленно, вытекая по капле, как кровь сочится из неглубокой раны.
Из горла Джермиена алая, яркая кровь вытекала сильными толчками. Может, он и был стариком, но его сердце билось мощно и ровно, и хватило нескольких ударов, чтобы глаза помутились и он повалился на бок, как куль с сеном... а она продолжала рвать его плоть пальцами, которые вдруг стали железными, как у голема, и ее рука лаково поблескивала...
«О чем я думаю?!»
Лиора вздрогнула, потеряла равновесие на воде, забарахталась и хлебнула темной жидкости. Та свинцовым слитком упала в пустой желудок.
Надо уходить, подумала Лиора. Нельзя оставаться. Кого она убьет следующим?
Сильными, уверенными саженками она поплыла обратно, против течения. Это взбодрило ее. Она выскочила на берег, быстро прополоскала куртку и штаны, и надела их мокрыми. Штаны приятно холодили кожу. С ворота куртки вода затекала под свитер и змейкой ползла вдоль позвоночника.
Как хорошо, что она прихватила к реке свой мешок!
Она закатала штаны до колен, сунула сапоги поверх остальной сложенной одежды, вскинула лук на плечо и пошла по щиколотку в воде. Может, Валигар и следопыт, но даже он не найдет следы, если их смыло водой.
Позади разгорался костер, и она несколько раз оглядывалась на оранжевую теплую точку в темноте. Предутренний холод пробирался под одежду, и ей очень хотелось к огню. И чтобы рядом сидел смуглый высокий мужчина и обнимал ее за плечи, и сердца у них бились в одном ритме.
Этого никогда не будет, сказала себе Лиора. Хватит смертей. Никаких друзей, никаких спутников, никаких возлюбленных – какое глупое слово, высокопарное и невыносимо напыщенное. Разве Валигар был «возлюбленным»? Он просто был. И больше его не будет.
Да, она обещала помочь ему, но эта помощь может стоить ему жизни. Хватит. Отныне у нее будут только враги.
На рассвете Лиора решила, что ушла достаточно далеко. Она обулась и выбралась на дорогу, тщательно маскируя свои следы.
Зверь внутри нее дремал, но она чувствовала, что он в любой момент готов проснуться.
- ...И тогда волшебница Лаэраль сказала своему возлюбленному, великому магу Хельбену: «Не разумом ты решишь эту задачу, но сердцем»... Эй, Лири! Лири? Ты спишь, что ли?
- Не трогай ее, Уинтроп. Ее знаешь как гоняют, она даже по ночам занимается. Зачем рейнджеру древняя история?
- Древняя история никому не помешает, Имми, хотя бы для того, чтобы уметь рассказывать байки так, как я...
Лиора смотрит на пламя в камине. Огонь всегда играет в свою игру. Язычки сплетаются между собой, как ящерки, пляшут, и Лиоре кажется, что она видит маленькую саламандру на полене, которое вот-вот с треском рассыплется на угольки и подернется темным. Голова словно сама клонится вниз... Какая скучная сказка на этот раз! Лиора не любит историй о любви. Ей тепло и хорошо. На колени к ней прыгает кошка Уинтропа Мури – обычная полосатая кошка, которая никогда не упускает случая погреться у камина, особенно в такие вечера, когда за окном отвратный мокрый снег и ветер с моря вот-вот распахнет хлипкие старые ставни таверны...
- А Хельбен ей ответил...
- А-а-а!
Кошка с диким мявом взлетает к потолку. Шерсть у нее вздыбилась так, что маленький зверек кажется похожим на разъяренную рысь. Глаза сверкают зеленым.
- Лиора, перестань! Отпусти ее!
Имоен хрипит, бьется, пытается оторвать руки Лиоры от собственного горла, и с ужасом чувствует, что слабеет. Она ведь худенькая, маленькая, ей надо совсем немного.
Уинтроп подбегает и видит, что пальцы старшей сомкнулись на шее младшей, и хватка у нее железная, и совершенно белый взгляд. На мгновение хозяину таверны кажется, что он видит не десятилетнюю девочку, а чудовище – коричневая складчатая кожа, когтистые лапы с множеством суставов – но он отгоняет от себя видение. Он не зря столько лет провел в дороге, прежде чем осесть в Кэндлкипе. С его пальцев срывается обездвиживающее заклинание – нет ничего лучше, чтобы унять драчунов, выпивших слишком много гномьего эля. Кто же думал, что придется применить его против этакой малышки?
Он отгибает один палец за другим и оттаскивает Лиору в сторону. На всякий случай связывает ее веревкой. Пальцы у нее прямо как из стали! Откуда такая сила? И что это с ней?
Она приходит в себя и обнаруживает, что вся спутана веревками. Рядом плачет Имоен, как-то странно плачет – хрипло, как будто у нее ангина.
- Больше не будешь кидаться? - спрашивает Уинтроп. В голосе у него слышится страх.
- Кидаться?
- Ты ничего не помнишь?
- Не-ет.
- Посиди здесь, Имоен, я отнесу Лири к Горайону.
Имоен поскуливает, но соглашается. Лиору заворачивают в одеяло, не развязывая, и тащат под дождем в Большой Дом – замок, где находится библиотека, и где живет Лиора и ее приемный отец, маг Кэндлкипа Горайон.
Она ничего не понимает, ей страшно, но она закусывает губу и не плачет. Ждет, пока отец снимет с нее веревки и все ей объяснит. Но отец ничего не объясняет. Он развязывает ее и поит каким-то горьким отваром, от которого она проваливается в глубокий сон без сновидений.
Утро начинается с того, что отец рассказывает ей о Звере.
- Он живет внутри тебя, Лири. Это как болезнь или проклятие – некоторые из них можно вылечить легко, а некоторые трудно. Но я уверен, что ты можешь держать его в узде, малышка.
- И он... он хотел съесть Имоен?
- Да. Ему все равно, кого есть. Он хочет только убивать. Но запомни главное – в своей голове ты хозяйка, и если ты не выпустишь его из клетки – он не выберется ни за что.
- Но ведь он выбрался! Я просто спала... и...
- Потому что ты пока не умеешь его держать запертым. Но я научу тебя...
Лиора шла до полудня, не останавливаясь. Она не знала, куда идет – куда угодно, лишь бы подальше от Валигара. Солнце начало припекать, и она стянула кожаную куртку, оставшись в легкой рубахе из простой клетчатой ткани, сидевшей на ней удивительно ловко. Обычная рыжеволосая девушка с луком за спиной, в одежде следопыта.
Доберусь куда-нибудь, попробую сосредоточиться и подумать, как разыскать проклятый Спеллхолд... узнать бы, что это такое вообще, думала она лениво. Хотелось есть. Во фляге еще оставалась вода, но еды не было, а придорожные таверны словно испарились. Дорога вилась между полей, и даже поохотиться здесь было негде – а урожай, как правильно заметил Ян, еще не созрел.
Наконец она вышла к небольшому ручью, через который был перекинут живописный каменный мостик, а рядом росло несколько старых дубов.
Лиора удобно устроилась под деревом. В ручье водились рыбы – и кажется, даже форель – и Лиора, заблестев глазами, принялась мастерить для них западню, когда с запада послышался торопливый конский топот.
Кто-то очень торопился.
Лошадь промчалась по мосту, а потом резко остановилась, повинуясь руке всадницы – девушки лет семнадцати в платье из голубого атласа, даже с виду стоившем, как небольшой домик.
У Лиоры таких никогда не было. И хотя за пазухой у нее был припрятан мешочек с драгоценными камнями, которые можно было обменять на десяток таких, ей никогда даже в голову не приходило, что она может купить на эти деньги не дорогой лук (о, если бы можно было купить лук работы Гесена! Но такие луки доставались лишь настоящим героям в опаснейших приключениях) и не крепкого, выносливого коня – а вот такое вот платье.
Девушка тоже была рыжей – но не медного оттенка, как Лиора, а золотисто-русого. Волосы у нее были собраны в добрых два десятка хвостиков и косичек, перевитых лентами и бусинами.
Она торопливо соскочила на землю.
- Успокойся, милая, сейчас. Сейчас попьешь. Погоди пока, тебе нельзя пить сразу... - рука в лайковой перчатке нежно поглаживала лошадь, пока та раздувала ноздри и косила на девушку внимательным карим глазом. Облик животного как-то не вязался с обликом всадницы – лошадь была коренастой, привычной более к плугу, чем к седлу. Этой рыжей больше подошла бы стройная, тонконогая, порывистая...
У девушки было бледное лицо и темные круги под глазами. Платье запылилось. И во взгляде паника, самая настоящая, беспримесная.
Н-да, никакое богатство от проблем не спасает.
Лиора тут же забыла о том, что ей хотелось есть.
- Тебе нужна помощь? - осторожно спросила она.
Девушка посмотрела на нее, как сама Лиора посмотрела бы на накрытый стол.
- Да, очень нужна... Но ты одна, понимаешь... я ищу наемников.
- Ты расскажи, что случилось, - предложила Лиора. - Там посмотрим. Я знаю кое-кого в Аскатле, они наверняка согласятся помочь.
- У меня уже нет времени ехать в Аскатлу, - напряженно сказала девушка. - Может, тебя послала мне сама Тимора, не знаю... Я искала помощи во всех окрестных деревнях, но там... А мои солдаты заперты в замке. Я просто не знаю, что делать!...
Ярко-голубые глаза девушки заблестели от слез. Лиора вздохнула.
«Я не буду с ней дружить. Я просто помогу ей. И к тому же мне очень нужны деньги, чтобы выручить Имоен, а она богата».
- Расскажи мне все подробно, - сказала Лиора. - Попробуем что-нибудь придумать.
- Мой замок захватили... Я – Налия ДеАрнис. Мой отец – барон ДеАрнис, и мы владельцы этой земли, - в голосе девушки звучала гордость и одновременно неловкость. - И все же всегда было хорошо... Моего отца очень уважали, и мы всегда помогали всем, кто нуждался... Я сама считаю, что то, что у нас есть замок и все такое, не делает нас чем-то лучше других, бедных людей, понимаешь? А сейчас в моем замке хозяйничают...
Девушка резко замолчала.
- Кто хозяйничает?
- Тролли, - нехотя сказала она. - Когда я об этом говорила деревенским, они не соглашались пойти со мной ни за какие деньги. Но ты ведь рейнджер...
- Тролли – это паршиво, но они же безмозглые твари, - сказала Лиора. - Я с ними сражалась. Как они могли взять замок, тем более, если у вас есть войска?
- С ними еще разные твари. Какие-то монстры, которые сделали подкоп под стену, и еще юан-ти, это такие змеелюди, из силлизиан.
- Да, знаю, я читала, - сказала Лиора.
- Ты умеешь читать?
- Я родом из Кэндлкипа, - объяснила Лиора. - Конечно, я умею читать!
- Извини... Так ты поможешь мне? Хотя что мы можем сделать вдвоем... Там их целая армия. Я немного училась магии, но...
- Магии – это хорошо. - Лиора уже просчитывала варианты. - Для начала попробуем пробраться в замок, найти твоих солдат и как-то их организовать. Если ты не боишься. Без магической поддержки я ничего сделать не смогу.
- Я... - Налия помолчала, кусая губу. - Боюсь, конечно. Но эти твари взяли в плен моего отца... и я не знаю, что случилось с моей тетей, она тоже была в замке... Поехали.
Она подвела лошадь к воде.
- Сейчас, Красотка попьет... А как тебя зовут?
- Лиора.
- Лиора?...
- Просто Лиора. Из Кэндлкипа.
|
